Каким же образом движение за равенство полов могло превратиться в свою полную противоположность? Суфражистки конца XIX–начала ХХ века боролись за социальное и политическое равноправие женщин и мужчин, в первую очередь – за право участвовать в выборах. Надо сказать, что параллельно с женским движением за равноправие развивалось и движение женщин-работниц, выступавших за социалистические преобразования в обществе. Александра Коллонтай очень ёмко описала разницу между ними и буржуазными борцами за уравнение:«Чего добиваются феминистки? Тех преимуществ, той власти, тех прав в капиталистическом обществе, какими сейчас обладают их мужья, отцы и братья. Чего добиваются работницы? Уничтожения всяких преимуществ по рождению или богатству. Работнице всё равно, кому дана эта власть «хозяина»: мужчине ли, женщине ли. Вместе со всем своим классом может она облегчить своё положение труженицы».

1917 год стал большим прорывом в действительном освобождения женщины в России. Декреты Революции наконец освободили женщин от таких пережитков феодализма как неравноправие супругов и дискриминация незаконнорождённых детей. Вот что писал об этом Ленин: «Мы не оставили в подлинном смысле слова камня на камне из тех подлых законов о неравноправии женщины, о стеснениях развода, о гнусных формальностях, его обставляющих, о непризнании внебрачных детей, о розыске их отцов и т.п.,  –  законов, остатки которых многочисленны во всех цивилизованных странах к позору буржуазии и капитализма… Но чем чище очистили мы почву от хлама старых, буржуазных, законов и учреждений, тем яснее стало для нас, что это только очистка земли для постройки, но ещё не самая постройка». Именно в Советской России, впервые в мире, женщина стала министром. Именно в Советской России начала проводиться политика перестройки мелкого домашнего хозяйства в крупное социалистическое – например, развитие широкой сети учреждений общепита, призванных ударить по «кухонному рабству».

Екатерина Фурцева. Министр культуры СССР.

Буржуазные феминистки примерно в это же время добились всеобщего избирательного права, на чём и закончилась т.н. «первая волна» этого движения. Вторая волна феминизма началась в середине XX века и продолжается и поныне (параллельно с волной третьей). Основными целями современного либерального феминизма является расширение уже достигнутого равноправия в рамках капиталистической системы, увеличение количества женщин-чиновников, уничтожение «стеклянного потолка» в корпорациях и т.п. Конечно, остаются и побочные цели, вроде борьбы с домашним насилием, права на аборт, равной оплаты за труд. Но это скорее напоминает популизм, призванный придать движению толику демократичности. В целом же, либеральный феминизм представляет интересы женщин из высших слоёв общества, расширяя именно их права, а вовсе не интересы всех женщин.

Радикальный феминизм, являющийся, собственно, основной темой данной статьи, также входит во вторую волну феминизма.

Сам по себе он распространён, в основном, в достаточно благополучных странах и среди представительниц «среднего класса», не испытывающих на себе всех прелестей экономического угнетения.

"Радфем" происходит от либерального феминизма. Однако, если первый борется за «равноправие» женщин внутри капиталистического общества (по сути, просто сглаживая межклассовые противоречия), то второй выступает за слом этого самого общества, правда, несколько своеобразный. «В буржуазной республике (т.е. где есть частная собственность на землю, фабрики, заводы, акции и проч.), хотя бы это была самая демократическая республика, положение женщины нигде в мире, ни в одной самой передовой стране не стало вполне равноправным», писал в 1919 году Владимир Ленин. С тех пор, конечно, многое изменилось, но суть осталась прежней - несмотря на множество подвижек, произошедших благодаря действиям борцов за равноправие. Радикальные феминистки, осознавая это, решили добиться полного равноправия. Но вместо того, чтобы вместе с другими угнетёнными бороться с причиной неравенства, с капитализмом, они стали бороться с его последствиями.

«Радфем» ставит во главу угла угнетение не по классовому, а по половому признаку. Абсолютным же злом объявляется патриархат (собственно, общественный строй, который и надо сломать). Гендерное угнетение представительницы «Радфема» рассматривают как основное для всех женщин. Чем-то «Радфем» напоминает национализм – в нём также провозглашается внеклассовая общность, объединяющая людей –  только не по национальному, а по половому признаку. Следуя такой логике, у женщины, трудящейся на заводе, и у женщины-директора этого самого завода общие интересы, и они испытывают одинаковое угнетение – со стороны патриархата, а, скажем, женщина-гастарбайтер, в первую очередь, испытывает угнетение именно как женщина, а не как представитель национального меньшинства или трудящийся.

Российский же «Радфем» – по крайней мере, тот, что на виду – это и вовсе, нечто невообразимое. Судя по всему, у нас он не проходил «либеральную» стадию развития в принципе. Рупорами российского «Радфема» являются, в основном, несколько сообществ в «Вконтакте»: «Подслушано феминизм», «Тупая простата», «Мизандрия» и ещё несколько менее крупных и известных. Сообщества «Радфема» в соцсетях процентов на 70 состоят из откровенно сексистских постов, никакого отношения к равенству полов не имеющих. Волны ненависти исходят отсюда во всех направлениях – представительницы «Радфема» ненавидят всех (кроме самих себя, конечно же). В первую очередь – мужчин, независимо от их взглядов, социального положения, возраста и т.п. «Невиновных нет». По мнению некоторых представительниц, например, изнасилования и домашнее насилие – это проявления целенаправленного угнетения женщин, в котором виноваты абсолютно все мужчины. Примерно такая же логика, по всей видимости, движет радикальными исламистами взрывающими автобусы с «кафирами».

Можно подумать, что раз уж для радикального феминизма абсолютно все мужчины – сволочи и враги, значит абсолютно все женщины – идеальны. Но нет, большинство женщин «Радфем» ненавидит почти так же, как и мужчин (такое вот извращённое «равенство полов»). Все женщины, не являющиеся радикальными феминистками (не ненавидящие мужчин, например), рассматриваются как глупые, несамостоятельные жертвы. Женщины-феминистки из других направлений (например, либеральные феминистки) – как откровенные враги и конкуренты. Достаётся и транссексуалам, и геям, и разномастной политоте, в общем – всем подряд.

Представительницы «Радфема» живут в собственном воображаемом мирке, где, например, «изнасилование – это специфическое мужское преступление, субъектом которого женщина быть не может», а одной из наиважнейших проблем женщин является порнография.

Американский анархист Боб Блэк в своей статье «Феминизм как фашизм» охарактеризовал радикальный феминизм как «смехотворную, полную ненависти, авторитарную, сексистскую догматическую конструкцию». В случае с российским «Радфемом» это определение подходит почти полностью, однако следовало бы заменить слово «конструкция» на словосочетание «интернет-субкультура». С реальным миром «Радфем» практически не соприкасается, а по большому счёту, никак не проявляет себя и в Интернете – кроме как на своих собственных ресурсах, вроде тех же групп во «Вконтакте». Это изолированное и весьма закрытое сообщество людей или, вернее будет сказать, изолированное по своей собственной воле. Получить «бан» в их группах – не просто, а очень просто. Иногда достаточно поставить лайк на какой-нибудь пост, не являясь при этом женщиной. Время от времени «Радфем» устраивает «набеги» на «вражеские» группы или странички, тогда их сообщества банят – и они начинают вопить о дискриминации по половому признаку.

Можно было бы сказать, что «Радфем» абсолютно безобидное движение, учитывая что они, в основном, «варятся в собственном соку», не имея никаких рычагов влияния на окружающий мир, и не желая их приобретать.  Как высказаласьодна из ключевых активисток отечественного «Радфема» Любовь Калугина, «борьба, о которой мы говорим, – дело очень отдаленного будущего, а в данный момент мы призываем сидеть на диванах и зубрить теорию феминизма»).

Но это не совсем так. «Радфем», благодаря своей эпатажности и неугасающей ярости, направленной во все стороны, является довольно заметным явлением в Интернете. Во-первых, именно из-за них любые слова о равноправии полов у обывателя начинают ассоциироваться с сумасшедшими злобными сексистками. Во-вторых, каждое действие рождает противодействие – и мы видим появление аналогичных сект, только с «мужской» стороны: сообщества «Мужское движение», «Бабораб», «Маскулист» и т.п.,  продвигающие примерно такие же идеи, как и «Радфем». Разве что из-за большей аудитории эти интернет-секты более консервативны (от последователей «Мужского Движения», в отличие от «Радфема», не услышишь ярких фраз о том, что следует отказаться от гетеросексуальных контактов или убить всех женщин). Зато здесь можно встретить фашистов, родноверов, православных патриотов – в общем, полный набор адептов Домостроя. Характерно, кстати, и то, что «Радфем» и «МД» одинаково ненавидят коммунистов – первые считают марксизм ещё одной враждебной «мужской идеологией», вторые же клеймят феминизм порождением марксизма и поэтому ненавидят и то, и другое. Можно сказать, что и «Радфем», и «МД» – две стороны одной медали, и те, и другие одинаково яростно и ожесточённо борются с ветряными мельницами, при этом выполняя успешно одну единственную задачу: отчуждения людей друг от друга (на пользу правящим классам).

Радует во всём этом только одно – у радикального феминизма в принципе нет будущего. Скорее всего, в той или иной форме, это «движение» будет существовать ещё довольно долго. Но основная его аудитория – это подростки, склонные подходить ко всему с максимализмом, и принимать на веру сексистские умозаключения немногочисленной кучки более взрослых адептов «Радфема». Если брать психологический аспект, последователи «Радфема» – это, зачастую, люди, столкнувшиеся с какими-то проблемами в сфере личной жизни (собственно, как и в случае с тоталитарными сектами), и нашедшие, в лице «Радфема», единомышленников и слушателей. В конце-концов, обыкновенно такие проблемы не длятся вечно. Поэтому в «массовке» радикального феминизма неизбежна «текучка кадров»: ряды их просто не могут заметно расти, просто потому, что «изучение матчасти радфема» не может решить проблемы в личной жизни. Идеологический же аспект их деятельности и вовсе нулевой, и не идёт в сравнение даже с либеральным феминизмом. Он не может дать женщинам ни истинной свободы, ни истинного равноправия, и напротив – уводит их от сущности проблем, к их последствиям, к их внешним проявлениям.